Кто победил рак позвоночника
Сибирячки рассказали свои истории. Фото:Игорь ВОРОБЬЕВ/Наталья ЕРЕМЕЕВА/ Наталья ЕРЕМЕЕВА
Как часто вы встречаете людей, которые смогли побороть онкологию? Кто не опустил руки и сражался за свое здоровье? В Новосибирске 10 августа открывается фотовыставка «Я люблю жизнь, я хочу жить, я живу!». На снимках — женщины, которые смогли победить рак. Нам удалось поговорить с пятью сибирячками, которые справились со страшной болезнью на разных стадиях. Они честно рассказали о том, как им пришлось уйти с любимой работы, скрывать от родных свою болезнь, переносить тяжести химиотерапии.
Татьяна планирует открыть свой бутик. Фото: Игорь ВОРОБЬЕВ
Татьяна Гольмгрейн, 36 лет, лимфома Ходжкина, II стадия:
— Летом 2017 года у меня в горле появился шарик. Думала, само пройдет, и не придавала этому значения. Только он рос с каждым днем все больше и больше. Дошло до того, что я не могла наклонить голову. Прошла обследование у врача. Оказалось — лимфома.
Мне назначили восемь курсов химиотерапии. Сначала было легко, а потом все тяжелее и тяжелее. У меня ныли суставы, в первые две недели выпали волосы. Я еще могла ходить на работу (была юристом) и купила себе парик, имитирующий мою прическу. Никто и не подозревал, что я болею. Детям сказала, что мне папа в волосы жвачку уронил, поэтому пришлось подстричься.
Я не боялась, у меня была цель выздороветь ради детей. Кто их будет воспитывать, если не я? Конечно, муж справится, но вдвоем ведь лучше.
Порадовало то, что родители не подняли панику. Только поддерживали и говорили, что смогу и справлюсь с этой заразой. Муж с детьми помогал — нянчился с ними, пока я лечилась.
Спустя год я снова прошла обследование. Раковых клеток не обнаружили. У меня будто груз с плеч упал. Болезнь перешла в стадию ремиссии и больше меня не беспокоила.
На прежнюю работу я не вернулась — решила, что стану швеей. Теперь сижу дома и шью вещи на заказ. Они все уникальные, ни одна модель не повторяется. Возможно, скоро и свой бутик открою.
Болезнь меня научила ценить каждый день и никуда не спешить.
Ради Натальи родной брат побрился налысо. Фото: Андрей ДОБЫШ.
Наталья Лимонова, 45 лет, рак молочной железы, II стадия:
— Летом 2018 года я обнаружила у себя в груди шишку. Сделала УЗИ. Доктор отдала мне результат и попросила, чтобы я не смотрела расшифровки в интернете. После обследования я пошла к врачу, и мне поставили диагноз «рак молочной железы».
Я до последнего не принимала диагноз. Думала, это может случиться хоть с кем, но не со мной. Сначала назначили химиотерапию — семь месяцев. Признаюсь, у меня была паника, меня постоянно тошнило, кружилась голова, суставы болели настолько, что я думала, будто мне ноги через мясорубку пропускают. Когда мне ставили капельницы, представляла, что лекарство — это солдаты, которые борются с врагом и скоро должны одержать победу в этой войне. Это мне помогало.
Волосы выпали сразу же. Банальные фразы: «держись, мы с тобой», «ты сильная» — не вселяли никакой надежды. Помогали поступки и действия. Помню, как меня поддержал родной брат. В тот день, когда я осталась без волос, он пошел и подстригся ради меня под ноль. Такого поступка я не ожидала ни от кого. Это было лучше всех слов поддержки.
Мне сделали операцию и назначили лучевую терапию. По сравнению с «химией» это курорт. И после этого мне сказали, что болезнь перешла в стадию ремиссии. Только тогда я смогла выйти на работу (Наталья работает в больнице. — Прим. ред.). Меня ждали.
Я начала по-другому смотреть на жизнь. Теперь никуда не бегу и ценю каждую прожитую минуту. Больше времени провожу с семьей и своими близкими.
Юлия справилась с болезнью за полтора года. Фото: Наталья ЕРЕМЕЕВА
Юлия Горбунова, 43 года, ороговевший плоскоклеточный рак шейки матки, III cтадия:
— В мае 2018 года мы с мужем отдыхали в Таиланде, и у меня заболел низ живота. Я не придала этому значения, но после возвращения решила на всякий случай провериться у гинеколога. Спустя пару дней меня попросили снова прийти на прием. Когда я зашла в кабинет, там уже сидел онколог. После обследования мне поставили диагноз «ороговевший плоскоклеточный рак шейки матки».
Вышла из кабинета, и меня охватил страх. Все мои родственники в Якутии, здесь был только муж. На тот момент я знала про онкологию только то, что она смертельна. Решила сходить в церковь к батюшке, исповедаться. Раздала все свое золото и серебро знакомым, так как поняла, что для меня это все неважно. В тот момент я была готова ложиться и умирать.
Моя опухоль неоперабельная, поэтому мне назначили шесть курсов химиотерапии и около 25 процедур лучевой терапии. Я взяла себя в руки и решила, чтобы буду жить! Рак боится сильных людей. Перед тем как лечь в больницу, пошла в салон, сделала стрижку, маникюр. Хотела хорошо и опрятно выглядеть. Мои старания ушли коту под хвост ровно через две недели. Волосы вылезли, ногти облезли. Я очень долго плакала.
Многие друзья от меня отвернулись — стеснялись позвонить, спросить, нужна ли какая-то помощь. Все это время меня очень поддерживали две дочки, которые специально приехали. Они не отходили от меня ни на шаг. Все время лечения я молила Бога, чтобы моя дочка забеременела, и Он меня услышал! Дочь родила прекрасную девочку, и у меня появилась еще одна цель, чтобы выздороветь — помочь в воспитании малышки. Хотела успеть ее понянчить.
Я не ожидала, что смогу побороть болезнь за полтора года. В феврале 2019 года врач сказал, что нужно готовиться к выписке. Я по привычке начала спрашивать, когда обратно, узнавать прочие нюансы. В ответ услышала самые долгожданные слова: «Мы выписываем тебя навсегда». Злокачественных клеток у меня не обнаружили — опухоль удалось победить.
Теперь я только два раза в месяц сдаю анализы, сижу на диете и пью таблетки, чтобы поддерживать свой организм. Сейчас я домохозяйка и постоянно провожу время со своей семимесячной внучкой.
Елена потеряла любимую работу из-за болезни. Фото: Наталья ЕРЕМЕЕВА
Елена Реутская, 37 лет, неходжкинская лимфома, IV стадия:
— Я раньше работала в правоохранительных органах Читы. Мы каждый год проходили медицинский осмотр. Три года назад во время очередной комиссии врачам не понравился мой анализ крови, и меня отправили на обследование. Пройдя кучу кабинетов и сдав множество анализов, я услышала неутешительный диагноз: «неходжкинская лимфома».
У меня сердце в пятки ушло. Я потеряла любимую работу, начала проходить лечение. Но даже лечение не пугало меня так, как сам факт, что пришлось уволиться. Был страх смерти. А детей куда деть? Как муж без меня будет справляться? Потом взяла себя в руки и решила, что буду лечиться. Прошла курс «химии» дома, а уже потом с мужем и детьми переехала в Новосибирск.
Сначала мне собирались делать пересадку клеток костного мозга, но обошлись только «химией». Переносить ее было дико тяжело, было страшно даже спать ложиться. Каждый раз думала, что закрою глаза — и больше никогда не смогу их открыть. Часто мучила бессонница, тело ломило, как из-за температуры.
Волосы я подстригла сама — приехала в салон к подружке, взяла бритву и почти под ноль обрезала свою шевелюру.
Онкология отступила только в этом году. Два года мне уже здесь, в Новосибирске, ставили капельницу, чтобы сдерживать раковые клетки и не давать им развиваться.
Сейчас уже не боюсь, что болезнь вернется. Да, она хроническая, но я верю, что этот этап пройден.
Юлия три раза летала в Корею на операцию. Фото: Андрей ДОБЫШ
Юлия Черная, 37 лет, гигантоклеточная остеосаркома, IV стадия:
— Моя история началась в 2015 году. Я нащупала на спине шишку. Сразу пошла к врачам, но они не придали этому значения. Пытались лечить массажами, уколами, списывали все на невралгию. Время шло, а у меня начала болеть спина, боль отдавала в ногу, я не могла нормально ходить, постоянно прихрамывала. На тот момент опухоль была похожа на дыню-колхозницу, которая, как оказалось, разрушила кость. Я прошла дополнительное обследование, где мне уже и поставили диагноз «гигантоклеточная остеосаркома».
Узнав диагноз, из больницы вышла ошарашенная. Сообщила результаты мужу. В голове была только одна мысль: «Как скажу об этом родителям?» В нашем городе нет остеоонколога, поэтому пришлось ехать в Томск. Прошла обследование снова, но и там доктора развели руками. Я вернулась в Новосибирск абсолютно потерянной и не понимающей, что делать. Подруга отправила документы в четыре страны, и только в одной — в Южной Корее — меня решили прооперировать.
Перед операцией я сказала врачу, что мне страшно. Он ответил: «Страшно должно быть мне — я тебя буду оперировать. Тебе остается только молиться». Я думала, что больше не увижу родных. Мне было не страшно потерять волосы, похудеть или что-то еще — больше всего боялась не проснуться. Перед тем как меня увезли, отдала мужу прощальные письма для родителей, друзей, брата. Нет, умереть я точно не боялась. Переживала, что если не проснусь, то у супруга начнутся проблемы, чтобы вывезти меня оттуда, что мама будет переживать.
Операция длилась больше 10 часов. Врачи думали, что я не смогу ходить и мне отрежут почку — метастазы могли проникнуть туда. Слава богу, все обошлось. В спину мне поставили металлоконструкцию, а опухоль удалили.
Долгое время не чувствовала ног. Я училась ходить заново, как маленький ребенок. Хотелось поскорее улететь домой и вернуться к привычному образу жизни. В больнице почти ничего не ела, насколько похудела, уже и не помню. Я была похожа на ходячий скелет, будто из Освенцима сбежала. В зеркало лишний раз на себя не смотрела.
После возвращения домой началась химиотерапия. Это был один из кругов ада, даже операция по сравнению с этим показалась ерундой. Меня постоянно тошнило, во рту появлялся металлический привкус, который остался на всю жизнь.
Только «химия» мне не помогла, и у меня случился рецидив. Снова улетела в Корею, мне сделали еще одну операцию. Как выяснилось позже, на фоне моей болезни начали развиваться клетки остеосаркомы, то есть злокачественная опухоль. Мне стали капать второй блок химиотерапии, лекарство заказывали из-за рубежа.
Рецидив произошел снова. Мне пришлось еще раз возвращаться в Южную Корею. После этой операции злокачественных клеток у меня не обнаружили. Я чуть не закричала от счастья! Мне отменили «химию» и перевели на препарат, который нужно пить всю жизнь. Он убивает клетки моей гигантоклеточной остеосаркомы. Я принимаю его уже четыре года и живу полноценной жизнью!
Благодаря болезни я создала клуб «Хорошие люди Сибири». Мы поддерживаем онковыздоравливающих людей. Это дело всей моей жизни, и я очень рада, что могу помочь другим не падать духом и верить в лучшее.
К ЧИТАТЕЛЯМ
Если вы стали очевидцем ЧП или чего-то необычного, сообщите об этом в редакцию:
Редакция: (383) 289-91-00
Viber/WhatsApp: 8-923-145-11-03
Почта: kp.nsk@phkp.ru
Источник
В 2010 году у Анатолия Иосифовича обнаружилась опухоль почки. Диагноз врачей был неутешительным: IV стадия рака. Операция по удалению органа не спасла, спустя время появились метастазы в легких. Специалисты прогнозировали всего несколько месяцев жизни, однако Анатолий не сдался болезни и обратился к врачам НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова. А всего месяц назад он отметил очередной юбилей – 80 лет.
Диагноз – рак
В мае 2010 года Лариса Викторовна, давняя знакомая и близкий друг Анатолия Иосифовича, заметила у него резкую потерю веса. Мужчина совсем недавно вышел на пенсию и отличался крепким здоровьем. Но Лариса Викторовна настояла на медицинском обследовании, в ходе которого обнаружилось новообразование в области почки. В октябре 2010 года был окончательно установлен диагноз «светлоклеточный рак почки». Анатолию Иосифовичу провели радикальную нефрэктомию.
Но через полгода после удаления почки, в июне 2011 года, метастазы начали с огромной скоростью развиваться в легких и плевре. Врачи назначили лечение, но оно оказалось неэффективным, а прогноз неутешительным – всего полтора-два месяца жизни. Проведение операции, по мнению специалистов, было просто невозможно. Тогда Лариса Викторовна, начала искать выход из этой сложной ситуации.
— Я вспоминаю 2010-2011 годы как сплошной поток новой информации. После работы сразу бежала к компьютеру и до 3-4 ночи читала в интернете всё, что могла найти об этой болезни. Для меня новым было всё – термины, имена, методики, клиники. Во всем нужно было разобраться и не на уровне Википедии. Благо, я из семьи медиков, и сама по образованию биолог. Пришлось вспомнить главное, чему меня научили в университете — умению учиться и работать с информацией: где искать, как проверять достоверность, анализировать, и самое важное — устанавливать причинно-следственные связи. Я изучила все варианты лечения: химиотерапию, хирургию, таргетную терапию, экспериментальные методы. Искала и читала научные работы, сравнивала различные данные, статистику. Хорошо, что базовые термины я понимала — еще раз спасибо биофаку, — делится воспоминаниями Лариса Викторовна.
Выход есть
Поиски привели Ларису Ивановну и Анатолия Иосифовича к зарубежным специалистам. Они связались с клиниками в Турции, Южной Корее, Чехии. Турецкие врачи отказали, сославшись на большой объем метастазов. В Корее нашлись врачи, которые специализировались на операциях в сфере урологии с помощью кибер-ножа. Но по закону для госпитализации пациента требовалось сопровождение родственников, а никто из членов семьи Анатолия Иосифовича не был готов отправиться в Корею. В Чехии также нашлись специалисты, но возникли трудности с оплатой операции и лечения – чешская система здравоохранения на тот момент не предусматривала возможности оплаты услуг иностранцами.
— В интернете я нашла информацию об иммунотерапии в НМИЦ, тогда еще НИИ, имени Петрова и решила связаться. Когда мы дозвонились, оператор связала нас с Ириной Александровной Балдуевой. Представляете, человек, о котором ты читал — доктор наук, профессор, заведующая отделением — просто берет трубку и вникает в ситуацию. Поразило и человеческое отношение: она объяснила, какие нужны документы, направила и записала на прием.
Врачи, пациент и близкие: командная работа
В октябре 2011 года Анатолий Иосифович и Людмила Викторовна прилетели в Санкт-Петербург, в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, рассчитывая пробыть там две недели, но задержались на три месяца. За это время они и врачи Центра стали одной командой.
— У человека, который болеет раком, мало сил. Такой марафон, как обследование, становится сложной задачей. Я уверена, что рядом с онкопациентом всегда должен быть здоровый человек. Сопровождающий берет на себя переговоры с врачами, ожидание в очередях на прием и обследования, сбор и проверку необходимых документов, организацию быта. И, самое главное, сопровождающий должен все время напоминать больному: «Ты не один, тебя любят и ты нужен семье, друзьям и вообще этому миру»…
По словам Людмилы Викторовны, в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова у Анатолия Иосифовича появились три «ангела хранителя»: Ирина Александровна Балдуева, Евгений Владимирович Левченко и Алексей Викторович Новик.
Метастазы в легких и плевре были большого размера, поэтому Анатолия Иосифовича сначала направили в отделение радиотерапии к профессору Сергею Николаевичу Новикову.
— Мы впервые встретили врача, который уделил пациенту столько времени и внимания уже на первом приеме. Он не просто собирал анамнез, мерил температуру и давление, и тщательно обследовал лимфоузлы.
Александр Иосифович прошел радиотерапию. Врачи Центра думали над дальнейшей тактикой лечения и направили пациента к профессору Евгению Владимировичу Левченко для операции по удалению метастазов в легких. Уже 24 октября мужчине удалили пораженные части легкого и плевры с использованием технологии химиоперфузии.
Сразу после хирургического вмешательства началось лечение под руководством Ирины Александровны Балдуевой. На основе удаленных во время операции фрагментов метастазов специалисты отделения онкоиммуннологии изготовили индивидуальную вакцину. Начался курс иммунотерапии, который длился с 2012 по 2015 год. Анатолий Иосифович получил 28 вакцин, при этом интервал между вакцинациями постепенно увеличился с одного месяца до полугода.
«Каждый год мы отмечаем второй день рождения»
Всего через 3 месяца после операции, в январе 2012, Анатолий Иосифович и Людмила Викторовна отправились в поход в горы. В 2014 году они, пройдя вместе через долгий путь борьбы против рака, решили пожениться и отправились в свадебное путешествие в Испанию. Анатолий Иосифович самостоятельно управлял автомобилем и проехал 2000 км. В 2017 он уже с легкостью переносил дальние полеты – к детям и внукам в Канаду.
— Каждый год 24 октября мы отмечаем второй день рождения Анатолия Иосифовича. У него восьмилетняя ремиссия! За это время у нас родились два внука! Для любого человека с диагнозом рак дорога к выздоровлению долгая и сложная. Думаю, в нашем случае большую роль сыграли сразу несколько факторов: талант, ум и труд врачей Центра имени Петрова, а также характер Анатолия. Все врачи заинтересованы в положительном исходе лечения, а если пациент готов бороться за свою жизнь, то вместе они становятся союзниками и сильной командой.
Комментарий специалиста
| Ирина Александровна Балдуева, заведующая научным отделом онкоиммунологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, профессор, д.м.н.: | |
 | – Нашему пациенту, Анатолию Иосифовичу, в мае 2010 года был поставлен диагноз «рак правой почки», проводилось хирургическое вмешательство – радикальная нефрэктомия. С 2011 года отмечалось прогрессирование процесса: метастазы в левом легком и поражение плевры, IV стадия заболевания. В октябре 2011 года в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова проведена полная циторедуктивная операция, то есть удаление метастазов. Масса сопутствующих заболеваний усложняли лечение. C ноября 2011 по март 2016 года специалисты отделения онкоиммунологии провели вакцинотерапию аутологичными дендритными клетками в сочетании с циклофосфамидом. Пациент в сумме получил 28 введений вакцины. Эффект — остановка прогрессирования заболевания, стабилизация состояния, несмотря на то, что врачи по месту жительства давали Анатолию Иосифовичу всего несколько месяцев жизни. |
Источник
О чем эта книга
Когда мы задумали эту книгу, мы хотели показать, что рак – это не приговор. И для этого попросили 10 человек, победивших болезнь, рассказать о себе, своем лечении и своей жизни теперь. Это оптимистичная книга, она должна давать надежду, должна придавать сил для борьбы. Но для нас было важно, чтобы это была честная книга. Мы не просили героев приукрашивать свои истории, не просили скрывать тяжелые моменты своей судьбы.
Они рассказывали все так, как считали нужным.
У каждого из них было тяжелое лечение, им тоже было страшно и иногда опускались руки, были побочные эффекты и операции тоже были. Но главное, для них это был этап в жизни – сложный, драматичный, но только этап! Они прошли его, преодолели и живут дальше.
Живут в полную силу, радуются, смеются, помогают другим, воспитывают детей, берегут любимых или ищут настоящую любовь. Меняют профессию со скучной на интересную и вдохновляющую. Строят планы или наоборот – живут одним днем, но так, чтобы на полную катушку!
Мы восхищаемся смелостью наших героев и благодарим каждого из них за согласие рассказать нам и вам свою историю.
Спасибо! Будем жить!
Онкология – это не огнедышащий дракон, который съедает всех, кого встретит на пути. Онкология – это просто разные заболевания, которые хорошо лечатся. В России сейчас живут миллионы людей, которые прошли через операции, химию, лучевую терапию, выздоровели и счастливы. Многие женщины, которым когда-то поставили рак шейки матки, рожают детей. Я сама услышала диагноз рак молочной железы аж в 1998 году. И что? Скоро отпраздную 20-летний юбилей похорон своей онкологии.
За время лечения я очень хорошо поняла, как важна поддержка родных и друзей. Около меня находились муж, дети, две подруги – все не давали впасть в уныние. Конечно, было тяжело и физически, и морально, но я в конце концов сообразила: с болезнью следует жить, как с собакой или с кошкой. Утром встала, покормила ее таблетками, потом сказала: «Ну, болезнь, ты оставайся дома, а я на работу». Вечером вернулась, разрешила своей онкологии «покушать» нужные лекарства и занялась делами: стирка, готовка, проверка уроков у детей… Нельзя, чтобы онкология стала главным делом твоей жизни, стержнем, вокруг которого все вертится. Надо жить по иному принципу: я здоровая женщина, которая временно занедужила. День следует спрессовать так, чтобы для глупых мыслей насчет скорой смерти не нашлось бы даже крохотной лазейки, сквозь которую они могут протиснуться к вам в голову. Думаете, тяжело во время лечения исполнять служебные обязанности? Ну, это только в том случае, если таскаете шпалы на морозе. Тот, кто осел дома, лег в постель, ноет, требует к себе повышенного внимания, ждет постоянного ухода, плачет, жалуется на жизнь – вот такого человека онкология съест. Рак боится сильных, тех, кто говорит: «Да, я не очень хорошо себя чувствую, ну и что, я никогда не сдамся». Мой многолетний опыт общения с онкобольными показывает, что оптимист быстрее выздоравливает. Тот, кто дерется с болезнью, побеждает. И сейчас у вас есть то, чего не имелось у меня и у других больных 20 лет тому назад. Например, Nutridrink Compact Protein.
У меня на химиотерапии сильно упал вес, врач постоянно говорил, что организму требуется повышенное содержание белка, а мне постоянно жевать курицу и мясо совершенно не хотелось, еда не имела вкуса, аппетит пропал начисто. Как я была бы рада маленькой 125 мл бутылочке Nutridrink, которая лежит у меня в сумочке и которую я могу выпить в любой момент! Это был бы для меня настоящий подарок, но, к сожалению, лечебного питания двадцать лет тому назад не имелось, а у вас оно есть. Сейчас в распоряжении врачей мощные современные лекарства, появилось много новых методов лечения. У вас огромные возможности для того, чтобы выздороветь, поэтому не губите себя мрачными мыслями. Выздоровление зависит не только от таблеток, оно напрямую связано с вашим настроением.
Истории, которые собраны в этой книге, свидетельствуют о безграничной человеческой силе воли и стремлении во что бы то ни стало победить болезнь. Эти люди настоящие герои, которые умеют ценить жизнь и готовы бороться за каждое ее мгновение. Они пример для любого человека, которому поставлен диагноз «онкология».
Дорогие мои! Я очень похожа на вас. Во мне ничего нет оригинального, отличающегося от Тани из Краснодара, Маши из Питера, Лены из маленькой деревеньки. Я такая, как вы: и морально, и физически. Если мне, такой похожей на вас, удалось вылечиться от онкологии, то что мешает вам победить рак?
НИКОГДА НЕ СДАВАЙТЕСЬ!
Алина Суворова
Хочется спасти кого-то в ответ
Алина Суворова
26 лет
Острый лимфобластный лейкоз, перенесла трансплантацию костного мозга
Ремиссия 1,5 года
Я прошла шесть курсов химиотерапии. Тогда мне казалось, что это тяжелое лечение, но это было не так. Да, выпали волосы, тошнило периодически, я набрала вес, лицо округлилось – на своих фотографиях того времени я совсем на себя не похожа. Чтобы чувствовать себя девочкой, я заставляла себя краситься, даже когда бровей нет – садишься и рисуешь их заново.
Источник