Как я выпрямила позвоночник

перейти к оглавлению

3. Как началась моя нисходящая спираль

4. Казалось, все уже позади: это было лучшее лето в моей жизни

Так, в девятнадцать лет, в расцвете сил, я думал, что самый уродливый период в моей жизни уже позади. Это было невероятное лето — я вернулся к жизни. Я начал новую жизнь, посвятив всего себя гребле на каноэ, и проводил за этим занятием целые дни. Я находился в районе живописного Чиленто (где располагался сказочный остров сирен из Одиссеи — прим. перев.) с его великолепным морем и побережьем, нетронутыми пейзажами, пустыми бухтами, скалами над морем, кристаллическими морскими «кроватями»…

Гребля на каноэ казалась прекрасным подспорьем для укрепления моей спины! Все было идеально, и у меня возникла идея принять небольшой спортивный вызов, который помог бы мне отпраздновать возвращение к нормальной жизни. Практически это означало, что я планировал вернуться в Неаполь — город, где я жил, на каноэ. Это было бы мое новое приключение от Чиленто до Неаполя. К тому времени, развивая силу и сопротивление, я тренировался уже два месяца. Вот фото, которое поможет вам понять, как мое тело выглядело с физической точки зрения.

Я мечтал вернуться в Неаполь на каноэ с новым телом, готовым к бою. К двумстам километров путешествия вдоль побережья были готовы и пляжное каноэ, и спальный мешок. Наконец-то настал день отплытия, меня пришли проводить с традиционным итальянским пожеланием «сломать ногу». День был ласковым, а море спокойным с лишь легко взъерошивающим его ветерком. Мое приключение и не могло бы начаться лучше. Последний прощальный поцелуй, и я отплыл! Волны разбились, ударившись о корпус, а мое лицо было в тени соломенной шляпы. Медленно пляж исчез вдали, а вместе в ним и мои друзья. Каждый удар вёсла по ласковому морю давал мне силы, чтобы воплотить в жизнь мою мечту.

Путешествие продолжалось шесть дней, и первые три дня прошли гладко. Утром я просыпался с рассветом, а днём останавливался в облюбованном мной месте. Я ел фрукты и пил много воды. На четвёртый день, приплыв в городок Позитано, я почувствовал, онемение в левом плече. Только через несколько лет я понял причину произошедшего, но в тот день я решил не останавливаться на полпути и двинулся дальше. Из-за проблемы с плечом я оказался в сложной ситуации, но не хотел признаваться себе в этом. Продолжать путешествие было очень болезненно, но я был слишком горд, чтобы позвонить отцу и попросить забрать меня. Ну а что бы сделали вы?

Я пытался успокоиться, говоря себе: «Морено, перестань паниковать, просто расслабься». В ту ночь, когда я спал в спальном мешке в рыбацкой лодке, небо было особенно величественным — и я сконцентрировался на нем. Я был загипнотизирован освещённой звёздами темнотой, но на следующее утро я все ещё чувствовал боль в плече, и понял, что не выдержу ещё один день в том же темпе. Тогда ко мне пришла идея — привязать левую руку к веслу так, чтобы она просто сопровождала движение правой руки. Я обмотал ее вокруг весла и двинулся дальше в путь. Даже при обездвиженном плече движения обеих рук продолжали сохраняться симметричными.

Я чувствовал ужасную боль, но продолжал грести. Так я добрался до острова Капри с его великолепными видами. Предыдущую ночь я провёл под наблюдающим глазом Везувия, а перед тем, как войти в Неапольский залив, с большой любезностью меня на крошечной байдарке пропустил большой корабль, что было очень трогательно. И вот я у цели! От этого я даже расплакался. Меня не волновала ноющая боль в плече — я принял этот маленький вызов. Но это лето стало последним, в котором я смог посвятить себя своей страсти к спорту. Симптомы, которые становились все более и более изнурительными, полностью завладели моей жизнью.

После панической атаки я мог думать, что ее причина кроется в психологии, но в итоге оказалось, что она связана именно со структурой моего тела. Медленно и постепенно распутывались все узлы. Но об этом позже. А тогда, когда мне исполнилось почти двадцать, симптомы возвратились со всей своей интенсивностью — сначала с ощущением деперсонализации, а затем и с генерализированной тревожностью и паническими атаками. Все чаще и чаще они начали сопровождаться проблемами с пищеварением — изначально небольшой диспепсией, которая в последующие годы превратилась в серьезные изнурительные проблемы, когда в «сжатом» состоянии я рвал все, что ел.

Те годы ужасных страданий заставили меня вести очень странно с моими друзьями и подругой. Я стал отчуждаться и уходить в себя — я не мог вести себя иначе. Я был вынужден оставить учебу в университете и уже не мог вернуться к нормальной жизни. Из симпатичного яркого молодого человека с лёгким характером я превратился в отшельника и потерял все: учебу, друзей, подругу, нормальные отношения в семье — хуже и не придумаешь. Ниже последнее фото перед новым витком моего «падения».

Помимо возвращения симптомов я стал замечать увеличения искривлений в позвоночнике, которые физиологически становилась просто «чудовищными». Искривления продолжали «уплотняться», перейдя в гиперлордоз, гиперкифоз и сколиоз. Понимание того, что между ними и моими симптомами существует связь, становилась все очевиднее, но ни один врач не обратил на это внимания — на тот момент это было лишь моим подозрением. К тому моменту я был «безнадежным случаем», который спал по двадцать часов в сутки и мог есть за раз не более двадцати грамм, иначе меня просто рвало. Ниже приведены мои фотографии в тот момент. Не буду отрицать, я смущаюсь выкладывать их на всеобщее обозрение, но, в конце концов, это ради благой цели. Огромные изменения по сравнению с предыдущими фото, не правда ли?

В тот момент я осознал, что спорт не только не помог мне, но и ухудшил мои симптомы. И все же я пошёл к постурологу, который предложил именно занятия спортом. Для тех, кто всегда был спортивным, довольно разоружительно признавать, что этим ты только копал себе могилу. Столько гнева, столько слез! Я бы хотел поделиться с вами теми чувствами, которые посещали молодого человека в таком состоянии в лучшие годы его жизни. Я думал о смерти. Когда меня посещала паническая атака, мне так изнуряло, что я уже желал смерти. Трудно признавать, но это правда без прикрас. Но после упорной борьбы будущее предложило мне решение этих проблем.

Основополагающим элементом жизни, который помог мне в тот момент, был буддизм и медитативные практики. В моем состоянии у меня едва были силы, чтобы дышать, но жажда жизни была сильнее, и даже совсем без энергии в моем теле я медитировал часами — днём и ночью. Иногда я уползал в уголок, молился там и плакал. Часто в одиночестве я шёл на морской берег и обращался за помощью к Господу — да, это был я, который ни во что раньше не верил. Я сопротивлялся, снова и снова повторяя, что это все смешно, но, когда болезненная гордыня отходит в сторону, ты начинаешь верить в волшебство и нечто большее, чем ты сам.

Бродя по просторам интернета, я спрашивал себя, когда же случится чудо. И через несколько месяцев оно действительно произошло. Но, прежде чем я расскажу об этом, я хотел бы немного рассказать о том, что ощущал в детстве — это поможет вам создать ещё более точную картину о связи между теми событиями и тем, что произошло потом.

5. Детство и подростковый период: первые симптомы
____________________
Перевод на русский язык © zub-za-zub.ru

перейти к оглавлению

2. Однажды ночью

3. Как началась моя нисходящая спираль

Страдать от панических атак я начал почти в восемнадцать. Как я уже говорил, со временем они только учащались. Они заставляли мчаться меня в больницу ночью, поскольку я был уверен, я был абсолютно уверен, что вот-вот умру. Эти панические атаки всегда начинались с учащенного сердцебиения, сопровождаемого холодным потом, после чего приходило ощущение «пустой головы». Я начинал учащенно дышать, и все заканчивалось чувством полной паники и замешательства, которые полностью затуманивали мой мозг. Именно на этом пике мне приходилось будить моего отца, чтобы он отвёз меня в больницу. Эта ужасная последовательность событий повторялась слишком часто, но это было только начало…

Симптомы ухудшались, и к ним присоединялись новые — за эти годы я стал чувствовать межреберную боль и колющую боль в устье желудка. Последняя буквально сводила меня с ума — это было похоже на вбитый гвоздь под последним ребром с левой стороны, который пронзал меня насквозь, разрывая плоть. В то же время у меня участились приступы диспепсии — они состояли из эпизодов изжоги, которые заканчивались рвотой. Сначала все это происходило лишь время от времени, но их частота постоянно увеличивалась. Из-этих приступов я значительно потерял в весе. Все это было похоже на диагноз социопата. Но я был уверен, что таковым не являюсь.

В этот период я впервые стал обращать внимание на то, что мое тело не является прямым. Я смотрел на себя в зеркало — и мне не нравилось то, что я там видел. Я заметил, что моя спина абсолютно кривая, а голова подана вперёд. Конечно, у меня всегда был этот наклон, но именно в тот период я осознал эти особенности своего тела. Кто знал, не было ли связи между этими уродливыми искривлениями и моими «мнимыми» симптомами?

Я чувствовал, эта связь между этими симптомами и формой моего тела существует. Это было основной движущей силой моей мотивации выбрать в университете специализацию по спортивной науке — я хотел понять, как работает тело, и почему мое тело работает так плохо. Поэтому я пошёл и зарегистрировался на факультете спортивной науки в Неапольском Университете Parthenope. Я занимался исследованиями с полной самоотдачей и преданностью, характерной для человека, жаждущего любой ценой вырваться из щупалец болезни.

Это было ещё не все — в то время я сосредоточился на работах по биомеханике Вильгельма Райха, Александра Лоуэна и т.д. — телесно-ориентированная психотерапия исследует взаимосвязь между позицией тела и психологией человека. Я прочитал огромное количество работ по биомеханике. Я читал все, что попадалось в мои руки, я посещал занятия по йоге и выполнял терапию, основанную на медитации. Медитация стала для меня полезной в плане приобретения навыков, которые помогли мне осознать происхождение моих страданий. Медитация позволила мне увидеть внутреннюю карту моего тела, осознать и изолировать чувства, которые до этого были сжаты до точки. Благодаря этому я стал с большим пониманием относиться к моим симптомам, я научился принимать боль и цель ее существования.

Спортом я увлекался ещё с детства и всегда с огромным энтузиазмом и самоотверженностью занимался легкой атлетикой, но в этой области было что-то, что мешало мне добиться хороших результатов. Благодаря приобретенным знаниям я проделал огромную работу по растяжке своего тела, упражнялся в тренажерном зале, занимался плаванием и другими видами спорта, чтобы добиться улучшения моей осанки и позиции тела, но, казалось, все было проделано впустую.

Нисходящая спираль была неумолимой — это было самое настоящее проклятие, которого было невозможно избежать. Мое тело становилось все хуже и хуже, сколько бы усилий я не прилагал — мне не удавалось остановить ухудшение. Но вдруг внезапно, накануне мая, спираль ухудшения остановилась. Что произошло? Оказалось, тело успокаивается. Казалось, оно нашло свой баланс…

4. Казалось, все уже позади
_________________
Перевод на русский язык © zub-za-zub.ru

перейти к оглавлению

8. Поездка

9. Перед тем, как выровняться, надо сломаться

Начался мой путь от ада к небесам: первые месяцы, первые шаги. Я сразу понял, что вся спортивная активность, которой я занимался раньше, медитация и йога, все упражнения по слушанию всего тела, все дисциплины, которые были мне интересны, включая выпрямление спины вместе с моими знаниями по биологии и анатомии, что я изучал в университете, а также знания по физике и механике, которые я изучал на протяжении многих лет — все это мне пригодится сейчас. Особенностью моего прошлого было стояние часами перед зеркалом в созерцании моего кривого позвоночника — я знал, все это сейчас мне пригодится.

В первые же месяцы я замечал значительные улучшения в моей осанке. Неделя за неделей — мои искривления распрямлялись очень быстро, и мне было приятно осознавать, что я, наконец, могу контролировать свой позвоночник. Надо сказать, этот процесс требует от тела значительных энергетических затрат, поскольку означает буквально раскручивание позвоночника. Вполне очевидно, он требует определенного напряжения. Моим мышцам никогда не приходилось поддерживать меня в прямом положении — они начали вытягиваться впервые. Проблема заключалась в том, что я чувствовал себя измотанным к концу дня из-за этой мышечной работы. Но иначе быть и не могло. После ночи отдыха и восстановления мышцы опять начинали свою «выпрямительную» работу.

Через некоторое время мое тело восстановило привлекательность своей формы, но, прежде всего, восстановило свои функции. Болезненные симптомы уменьшались, медленно возвращалась энергия здоровья и желание жить. Конечно, все улучшалось, но мои страдания продолжали меня преследовать. Процесс восстановления требовал времени, и вечером симптомы возвращались с мышечной усталостью. Меня заставляло идти вперёд понимание, что я все же двигаюсь к улучшению.

Первые полтора года были чрезвычайно тяжелыми — будто я переживал свои страдания в обратном порядке, но на этот раз не с увеличением, а уменьшением симптомов, и осознанием того, что я двигался к спасению. День за днём я чувствовал, как мое тело вытягивается все больше и больше — освобождалась поясница, кости и сухожилия. Я фиксировал свой прогресс и вместе с тем росло мое осознание тела.

Для того, чтобы терапия приносила результаты, мне надо было обновлять свой сплинт — это означало, что каждые две недели я должен был регистрировать новое положение тела. По крайней мере, так я делал первые месяцы. К концу этого периода мое тело неплохо восстановилось, и мог быть доволен своим успехом. Я находился в точке невозврата — если бы я вытащил изо рта сплинт, все бы вернулось в состояние ещё худшее, чем изначальное. В любом случае, я не собирался делать это, но нужно сказать, процесс шёл, и его нельзя уже было прервать. Каждые две недели я обновлял свой сплинт — с помощью дрели я удалял с него старый оттиск зубов и наносил на него свежую смесь, садился на стул, вертикально вытягивал позвоночник, закрывал рот, фиксируя новую окклюзию — и она вытягивала мое тело в течение последующих двух недель.

На фото можно четко проследить мое состояние. Симптомы уходили вместе с распрямлением тела. Теперь мне было ясно, что именно моя постура была их причиной. Если бы только я мог знать это раньше… Во всяком случае, я был взволнован происходящим и хотел с кем-то поделиться моим опытом об этой взаимосвязи. В первую очередь я решил поговорить с моим двоюродным братом, известным хирургом. Как только я его увидел, я рассказал ему обо всем, что со мной происходило — я сказал ему, что мои симптомы почти исчезли, что во рту у меня сплинт, что, наконец-то я нашёл лечение, которое оказалось эффективным, хоть и является экспериментальным. Выпалив ему все это, я с нетерпением ждал ответа.

Его реакция была не лучшей — он ответил, что, в соответствии с изложенным в научных работах, моя болезнь могла быть вызвана только стрессом, и то, что утверждал я, было, бесспорно, ошибочно. По его мнению, сплинт, в лучшем случае, оказал эффект плацебо на мою хрупкую психику, склонную к ипохондрии. Ещё раз он поставил мне диагноз. Я остался несколько разочарованным его ответом. Я не понимал его причину. Что ж, мой брат был квалифицированным хирургом, а в научных публикациях говорилось, что причина таких симптомов, как мои, должна быть скрыта в сознании… Но мой экспериментальный метод, основанный чисто на механическом принципе, спас меня от агонии и вернул к жизни. Ни одно другое общепринятое лечение не дало абсолютно никаких результатов. С одной стороны, были научные публикации, с другой — мое тело, которое исцелялось. Кто был прав?

Я показал ему свой прогресс в фотографиях. Объяснил, как недостаток высоты зубов, вызванный проседанием, заставил мой череп «упасть» вперёд и влево. Это явление дало компрессию на мой позвоночник, сдавливая позвонки, легкие, сердце, диафрагму, нервы, сосуды, желудок. Из-за этого у меня возникала рвота и беспокойство. Но все было бесполезно — мой брат, хирург, не воспринимал меня всерьёз. Но я знал, что прав. И это лишь вопрос времени — рано или поздно все узнают об этом великом открытии. Это станет делом всей моей жизни. Но в оправдание моего брата следует сказать, что научно связь между позицией тела и различными симптомами ещё не была доказана. Поэтому я решил изучить эту проблему как только можно. Подобная «консультация» с квалифицированным врачом была не единственной — были и другие, и каждый раз меня с презрением «опускали». Мне было суждено считаться ипохондриком навечно.

В семье меня тоже обвиняли в применении «мазохистских практик». Точнее, тетя и мама не понимали суть метода и повторяли, что я ипохондрик, и мне нравится болеть, а в конце дня меня рвёт от полного мазохистского удовольствия. В-общем, я мог их понять. Ни один врач не понял меня, не то, что люди без экспертных медицинских знаний. По сути, они заботились обо мне, говоря, что я худой, и мне надо есть и заниматься спортом. Я изо всех сил пытался доказать им, что я не могу, что в моем состоянии это просто невозможно. Со временем они поняли, и я благодарен им за это.

В то время я балансировал между ослабляющими меня симптомами на грани коллапса и моментами потрясающего самочувствия. Иногда я мог только ходить, иногда только дышать. Но в тот период должно быть именно так. Я был терпелив. Чтобы вы поняли, что происходило тогда в моем теле, вы можете представить аккордеон. Мышечные волокна похожи на аккордеонные меха — они растягиваются и сжимаются. Во время ребалансировки мое тело было похоже на аккордеон, который то растягивался, то сжимался. Когда он сокращался — я был уставшим, когда растягивался — полным энергии.

Со временем периоды растягивания увеличивались, а периоды сокращения становились все менее болезненными. В практическом плане, мое тело растягивалось все больше и больше, пока не уменьшилась вызванная симптомами боль. Понятно, я начинал с очень сложного состояния. За годы физической активности, такой как футбол, плавание, каноэ, упражнения для осанки, и т.д., мои мышцы научились компенсировать телесный дисбаланс. И, понятно, что высвобождение мышц, компенсирующих долгие годы этот дисбаланс, было трудным и болезненным.

Одним из многочисленных знаковых событий был довольно веселый опыт с моим другом Валерио, когда мы пошли делать спинометрию. Тест состоял в проецировании на спину галогенной лампы, сканирующей 3D изображение — с головы до таза. Изображение, которое расшифровывает компьютерная программа, автоматически вычисляет угловые значения наклона и поворота таза, угол кифоза и лордоза, степень искривления позвоночника и уровень лопаток. Этот тест был нам необходим, чтобы с научной точки зрения продемонстрировать, что используемый мной метод действительно эффективен. Нам было важно собрать как можно больше материала. В тот период мы ходили на бароподометрический тест, стабилометрию и рентген. Теперь спинометрия  замкнула бы круг и продемонстрировала, что мое лечение работает.

Подождав несколько минут, мы с Валерио вошли в комнату, где так называемый «эксперт» постурологии оказался высоким человеком с сильно поданной вперёд головой. Постуролог с серьезной постуральной проблемой — «сапожник без сапог», если не сказать больше. Пока Валерио, следуя указаниям врача, располагался для теста, я начал задавать вопросы, как любопытный ребёнок. Доктор был в восторге от своих накопленных знаний по постурологии. В какой-то момент он произнёс: «После определенного возраста спина уже не может изменить свою форму, если она приспособилась к определенной позиции». В тот момент мне вспомнилась фраза из фильма «В погоне за счастьем»: «Никогда не позволяй никому говорить, что ты не можешь чего-то сделать. Даже мне. Если у тебя есть мечта, ты должен защищать ее. Если люди не могут чего-то сделать, они говорят тебе, что ты не можешь этого сделать. А ты возьми, и сделай это!»

Валерио уже почти закончил и обеспокоенно посмотрел на меня — он знал, что я не мог удержаться от того, чтобы не прервать врача, чтобы рассказать ему о своём опыте, как выпрямить спину. Валерио был прав, потому что я прервал врача, и сказал ему, что, на самом деле, позвоночник может быть выровнен даже взрослым. В подтверждение своих слов я предложил ему посмотреть мои фотографии. Постуролог не мог поверить свои глазам. Вы не можете представить выражение его лица в тот момент, когда он увидел нечто, чего никогда в своей жизни не видел, хотя за всю свою практику он перевидал очень много спин.

Он практически не поверил увиденному, стал что-то бормотать и говорить о тех вещах, которые изучал, и, теряя нить разговора, начал говорить мне что-то неприятное вроде совета удалить пирсинг, так как металл может дестабилизировать позвоночник. Я понял, что делать нам там больше нечего, и, по совету Валерио, я согласился с врачом, поблагодарил, и мы ушли. По крайней мере, Валерио не опоздал на свидание. В лифте мы посмотрели друг на друга и начали смеяться, вспоминая округлённые глаза и испуганное лицо доктора, когда он рассматривал мои фотографии. Я понял, что понятие науки очень неустойчиво и не является чем-то целостным, движущимся в одном направлении. Когда ты встречаешься с врачом, ты встречаешься не с наукой, а просто с научным работником со его багажом личного опыта, квалификацией и в той или иной степени развитой интуицией.

10. Первое озарение
__________________
Перевод на русский язык © zub-za-zub.ru